RSS
Вступление
В 2009 г. исполняется 225 лет со дня рождения и 175 лет со дня смерти Осипа Ивановича Бове, выдающегося зодчего первой трети XIX в., принадлежащего к последнему поколению архитекторов русского классицизма. С его именем связано такое значительное явление, как «архитектура послепожарной Москвы», воплотившее в себе многие прогрессивные черты русской культуры.
Имя О.И. Бове прочно вошло в историю русской архитектуры.
Бове прошел большой творческий путь – от безвестного ученика Кремлевской экспедиции до «главного архитектора» Москвы. Он был тонким художником, умеющим простоту и целесообразность композиционного решения сочетать с изысканностью и красотой архитектурных форм и декора. Зодчий глубоко понимал русскую архитектуру, творчески относился к национальным традициям, что определило многие прогрессивные черты его творчества.
Осип Иванович Бове родился 4 ноября 1784 года в Петербурге, в семье живописца Винченцо Джованни Бове, работавшего в Эрмитаже. Осип был старшим сыном, два младших брата – Михаил и Александр – впоследствии тоже стали архитекторами и его ближайшими помощниками. Еще в детстве Осип переехал с семьей в Москву, где начались годы учения.
В 1802 г. Бове поступает в архитектурную школу при Экспедиции Кремлевского строения. Глубокое знание архитектуры Москвы, почитание ее национальных традиций, воспринятые Бове в Кремлевской экспедиции, помогли ему блестяще решать архитектурно-градостроительные задачи своего времени.
В числе своих первых учителей Бове называет архитектора Ф. Кампорези, от которого он получил первоначальные познания в архитектурном художестве, и великих русских зодчих Казакова и Росси.
Все творчество Бове связано с его деятельностью в «Комиссии для строений в Москве», которая была создана для восстановления и строительства города, разрушенного и сожженного во время пожара 1812 г.
Деятельность Бове оказала большое влияние на характер застройки послепожарной Москвы, подчиняя творческие усилия отдельных архитекторов общей градостроительной задаче застройки города в целом.
В 1816 г. совет Академии художеств в Петербурге присуждает Бове звание архитектора.
Сочетание в лице Бове прекрасного организатора и первоклассного архитектора, знатока строительного дела и тонкого художника было одним из решающих обстоятельств, так необычайно благоприятствующих появлению в Москве архитектуры большого стиля.
Список основных сооружений
1814—1815 Торговые ряды напротив Кремля (не сохранились)
1820—1822 Кремлёвский (Александровский) сад с гротом
1824—1825 Манеж
1818—1824 Театральная площадь
1821—1824 Большой театр
1827—1834 Триумфальные ворота у Тверской заставы (ныне у парка Победы)
1828—1833 Градская больница (ныне Городская больница № 1 им. Н. И. Пирогова)
Дом во владении жены в Петровском переулке (бывшем Богословском)
Дом Н. С. Гагарина (позднее Книжная палата) на Новинском бульваре
1821 Церковь Николая Чудотворца в Котельниках
1822 Церковь Михаила Архангела в имении жены в Архангельском
1825—1828 Покровская церковь
1825—1828 Церковь Екатерины Великомученицы в Екатерининской больнице
1820-е гг. Торговые ряды на Таганке (не сохранились)
1830 Церковь Большое Вознесение у Никитских Ворот (доработка проекта Ф. М. Шестакова 1829 года, достроен после смерти Бове А. Г. Григорьевым)
1832 Перестройка Церкви Всех Скорбящих Радости
1833 Церковь Троицы Живоначальной в Даниловском монастыре
Но в данной статье я бы хотел рассмотреть самые, на мой взгляд, значимые работы Осипа Ивановича Бове.
Дом Н. С. Гагарина
Развивая традиции жилого дома казаковского периода в новых исторических условиях, ведущие архитекторы Москвы создавали отмеченные большим мастерством произведения архитектуры, которые служили предметом для подражания и таким образом влияли на общий уровень жилой застройки Москвы, воссстанавливаемой после пожара.
Одним из таких классических образцов был дом Н.С. Гагарина на Новинском бульваре.
Новый дом, расположенный по центральной оси участка, организовывал планировку всего владения. Оно четко делилось на парадную часть (перед домом, обращенную к улице) и скрытую за ним хозяйственную, «вседневную», связанную с жизнью и повседневным бытом хозяев. Центральный дом, расположенный в глубине парадного двора, соединен галереями с выходящими на линию улицы флигелями. Для придания общей композиции симметрии она соединена с домом полукруглой декоративной стенкой, имитирующей фасад левого крыла. За домом располагались хозяйственный двор и — по традиции — небольшой сад. Традиционной для городской усадьбы была и центрально-осевая композиция главного фасада с парадным портиком в центре.
Монументальность здания достигалось контрастным сопоставлением пространственности и пластики укрупненных архитектурных форм центральной, повышенной части с плоскостью протяженного фасада всего дома.
Дворовый фасад дома, лишенный какой-либо внешней декорации, носит чисто утилитарный характер.
В особняках послепожарной Москвы планировка дома обычно решалась независимо от композиции его фасада. В доме Гагарина — и это редкое исключение для того времени — фасад и план, как и в домах XVIII в., находятся в полном соответствии друг с другом и состоят из пропорционально зависимых частей. При большом разнообразии помещений по размеру, конфигурации и плану ни одно из них не повторяет друг друга — отмечаются четкая планировочная структура и пространственная взаимосвязь интерьеров.
Дом Гагарина, поставленный на повышенном рельефе, с отступом от красной линии, — самый значительный в окружающей застройке, составлял тот необходимый пространственный акцент в динамичном развитии улицы, который лишал ее монотонности и был так традиционен для старой Москвы.
Глядя на дом Гагарина, уже трудно себе представить, что генезис его композиции идет от итальянских вилл Андреа Палладио — настолько большой путь они прошли, попав на русскую почву, в постройках Н.А. Львова и Дж. Кваренги, в безвестных усадьбах, разбросанных по России, наконец, в городских усадьбах Москвы.
Театральная площадь и Большой театр
Для того чтобы расширить исторически сложившийся центр Москвы, комиссия решила создать новую площадь, «первейшую… по устроению и пространству», выдержанную в духе регулярных планов русского классицизма. Ее предполагалось создать перед зданием Петровского театра. К проектированию Театральной площади Бове был привлечен в 1816 году. Окончательный проект площади, подписанный Бове, был утвержден в Петербурге в 1821 году. Площадь имела вид прямоугольника, ограниченного по продольной оси четырьмя симметрично стоящими зданиями и разделенного проездом на две равные части. На продольной оси площади, в глубине ее, располагалось здание Петровского театра. С противоположной стороны, под углом к Китайгородской стене, чтобы не нарушить правильной геометрической формы площади, был разбит сквер.
Здания на Театральной площади были спроектированы Бове таким образом, что они ограничивали ее пространство одинаковыми по облику фасадами, создавая прекрасный фон для величественного здания театра.
Строительство Большого театра было одной из самых значительных работ Бове, принесших ему известность и славу.
В 1821 году московский генерал-губернатор утвердил присланный из Петербурга проект театра, созданный Андреем Михайловым, а на Бове была возложена доработка проекта и осуществление строительства. Как опытный строитель и тонкий мастер, Бове творчески подошел к присланному из Петербурга проекту: он уменьшил объем здания в соответствии с реальными условиями строительства, сделал проект более совершенным в конструкторском, эксплуатационном и художественном отношении. В результате здание стало более простым и выразительным, получило больше удобств. Проект Бове был утвержден в Петербурге в ноябре 1821 года.
Огромное здание театра высотой тридцать семь метров господствовало над площадью и окружающей застройкой. Главный фасад его был решен в наиболее выразительных формах. Восьмиколонный ионический портик торжественно выделялся на фоне глухой поверхности стен, лишенных проемов. Особый эффект фасаду придала гипсовая группа Аполлона на колеснице над портиком. Зрительный зал партера и пяти ярусов вмещал около трех тысяч зрителей.
Строительство театра было окончено в 1824 году, 6 января 1825 года состоялся первый спектакль в новом здании.
Большой театр воплотил в себе традиции русских театральных зданий, над которыми работали предшественники и современники Бове; вместе с Александринским театром в Петербурге он явился вершиной русского театрального зодчества и одним из лучших европейских театров своего времени.
Немногое дошло до нас от Большого театра Михайлова – Бове. Грандиозный пожар 1853 года, уничтоживший все интерьеры здания, и перестройка театра архитектором А. Кавосом исказили классически строгую архитектуру театра Бове. Но и теперь Большой театр остается одним из значительных и величественных сооружений столицы.
Кремлёвский (Александровский) сад с гротом
Одновременно с созданием Театральной площади Бове работал над устройством Александровского (Кремлевского) сада, который сыграл большую роль в благоустройстве центра города и стал любимым местом гуляния москвичей. Сад был разбит в 1821—1823 гг. у Кремлевской стены от Воскресенских до Боровицких ворот на месте оврага.
Кремлевский сад был задуман Бове как парк, в котором строгая осевая планировка сочеталась с извилистыми дорожками, живописно сгруппированными клумбами и кустарниками, романтическими руинами и архитектурой малых форм. Местность была выровнена и покрыта дерном, для устройства сада были приглашены лучшие садовники, посажены разнообразные сорта деревьев и кустарников — липа, береза, рябина, черемуха, шиповник, орешник.
Главный вход в сад Бове запроектировал со стороны Воскресенской площади, благодаря чему Кремлевский сад через нее связывался с Театральной.
Динамичное пространство сада, идущего вдоль кремлевской стены, не было замкнутым: с противоположной стороны, за Боровицкими воротами он имел выход в сторону проезда у Москвы-реки и связывался с зеленью бульваров, опоясывающих стены Кремля.
Основные работы Бове были связаны с устройством Грота и пандусов, представлявших наиболее значительные сооружения сада.
Грот — основную достопримечательность сада — Бове расположил у Средне-Арсенальной башни Кремля напротив здания Манежа. В арку Грота он вкомпоновал тяжелый антаблемент, который поддерживают как бы вырастающие из-под земли четыре колонны с мощными каннелированными стволами.
В этом сооружении Бове проявилось характерное для русского искусства того времени романтическое стремление сочетать классику Москвы с архитектурной стариной.
Античными мотивами навеяны и формы небольшого фонтана-жертвенника, стоящего в зелени сада.
Сад имел большое значение в создании ансамбля центра Москвы. Являясь частью зеленого пояса бульваров, возникших в начале 1820-х годов вокруг кремлевских стен, он способствовал пространственному объединению территории вокруг Кремля и его связи с окружающим городом.
Первая Градская больница
Но главную роль в ансамблях города, естественно, играли общественные здания. Среди общественных зданий, построенных Бове, одним из самых значительных является Градская больница на Большой Калужской улице. Это была первая общественная больница города, в которой предполагалось «принимать для пользования людей всякого состояния».
Идея создания подобной городской больницы возникла впервые в 1821 году. Однако проект, над которым работал Бове, был утвержден только в 1828 году, когда уже начались строительные работы. Больница была открыта только в 1833 году. В ее ансамбль входило несколько корпусов.
Бове еще больше, чем Казаков в соседней Голицынской больнице, открыл здание к улице. Он сократил глубину парадного двора, вытянул здание вдоль улицы. Широкая парадная лестница подчеркивала общественное назначение этого здания. Монументальный, богато декорированный портик придавал ему представительный характер. Художественные достоинства, удобная планировка, просторные помещения, использование новейших технических достижений своего времени в оборудовании больницы позволяют включить ее в число наиболее значительных построек Москвы того времени.
Градская больница и ныне продолжает оставаться функционирующим больничным зданием в составе Первой городской клинической больницы имени Н.И. Пирогова. Она вошла в облик современной Москвы. За полтора века своего существования здание больницы не раз подвергалось техническому переоборудованию в соответствии с современными требованиями передовой медицинской технологии, ремонтным и реставрационным работам, поддерживающим старое больничное здание.
Триумфальные ворота у Тверской заставы (ныне у парка Победы)
Патриотическая тема торжества Победы, воинской доблести и славы России, столь характерная для русской архитектуры первой трети XIX в., красной нитью проходит в творчестве Бове.
Наиболее яркое выражение она получила в Триумфальных воротах, построенных Бове у Тверской заставы, — памятника победы в Отечественной войне 1812 г.
Сначала ворота были временные, деревянные и по замыслу императора Николая I решено было заменить их на каменные.
Ответственное это задание было поручено Бове.
Помимо монументальных Триумфальных ворот 28-метровой высоты с широким пролетом, в некотором удалении от них в сторону города друг против друга поставили две кордегардии - помещения для караула.
Одновременно со строительством ворот и кордегардий благоустраивалась и местность вокруг них.
Тема военной победы России нашла здесь отражение буквально во всех элементах Триумфальных ворот. Вертикальный строй колонн завершают аллегорические женские фигуры - “Твердость” и “Храбрость”.
Прекрасный рисовальщик Бове сам выполнил рисунки наиболее значительной скульптуры, завершающей Арку. Это колесница Славы. Шестерка коней торжественной поступью влечет колесницу, в которой гордо стоит крылатая богиня, осеняющая победителей венком.
Надпись на арке гласила: “Благословенной памяти Александра I, воздвигшего из пепла и украсившего многими памятниками отеческого попечения первопрестольный град сей во время нашествия галлов и с ними двадесяти языков, лета 1812 огню преданный, 1826.” Со стороны города надпись на русском, а с противоположной на латинском языках. Этим, равно как и использованием античных форм в самом памятнике, подчеркивалось всемирное значение победы России и возрождения Москвы.
Все чугунные детали под присмотром Витали отливали в натуральную величину на заводе в городе Алексин Тульской губернии.
К сожалению, автор триумфальных ворот Осип Иванович Бове умер всего за несколько месяцев до открытия. Заканчивал монумент Михаил Бове, его младший брат. Способный архитектор, он много и продуктивно помогал своему знаменитому брату, руководил другими постройками.
Триумфальные ворота, это уникальное сооружение, достойно украсившее Москву, было открыто 20 сентября 1834 года.
Триумфальные ворота вместе с окружающей площадью образовали прекрасный городской ансамбль, который положил начало благоустройству обширной территории до парка Петровского дворца.
Более 100 лет украшали Москву Триумфальные ворота Бове. В 1936 г. в связи с реконструкцией улицы Горького они были разобраны. Тщательные обмеры памятника, сохранившиеся детали архитектурного и скульптурного убранства позволили с максимальной точностью восстановить Триумфальные ворота на площади Победы у Поклонной горы.
Церковь Всех скорбящих Радость
Самой значительной культовой постройкой Бове является ротонда церкви Богоматери Всех скорбящих Радость на Большой Ордынке. Сооружением ротонды Бове завершил перестройку старой церкви конца XVII в., начатую В.И. Баженовым. В 1783—1791 гг. Баженов перестроил западную часть церкви, выстроив новые колокольню и трапезную. В 1812 г. церковь погорела.
В 1832 г. прихожане церкви, богатые московские купцы А.А. Долгов и братья Куманины, пригласили Бове достроить на их средства храм возведением его главной части — холодной, так называемой «настоящей» церкви.
Идея завершения храма ротондой возникла еще до привлечения к этой работе Бове: в проектном плане церкви 1808 г. рядом с баженовской колокольней и трапезной был запроектирован кубический объем «настоящей» церкви с вписанным в него круглым церковным залом.
Развивая эту тему, Бове как бы освободил ротонду от окружающей ее оболочки и, максимально увеличив объем, вывел ротондальную форму в экстерьер храма.
В ротонде Бове — этом позднем произведении мастера — господствует строгий ритм четких геометрических форм, контраст больших гладких поверхностей стены и пышной орнаментики, заменившей мягкую пластику фасадов Баженова.
Излюбленный в классицизме мотив арочного окна с ордерной вставкой получил здесь характер плоского декоративного пятна.
Великолепный, тонко прорисованный орнамент из листьев аканта, пальметт и медальонов покрывает широкие архивольты арок, фризы ротонды и барабана; контрастно выделяясь на глади стены, он усиливает торжественный облик сооружения.
Ритмический повтор округлых форм и линий придал ее облику цельность и гармоничную завершенность. Эта тема мастерски обыграна и в интерьере ротонды, одном из самых совершенных в культовом зодчестве Москвы позднего классицизма.
В интерьере поражают прежде всего высота цилиндрического пространства храма, завершенного полусферой купола, классическая ясность и цельность его архитектурного решения.
Особая и самостоятельная тема интерьера ротонды — это иконостас, отчленяющий алтарь от остального пространства зала.
Мотив триумфальной арки, столь популярный в русской архитектуре второй половины XVIII — первой трети XIX в., ко времени строительства ротонды Бове получил распространение в композиции иконостасов не только столичных храмов, но и в культовой архитектуре провинции.
Плоский иконостас играет важную роль в общем пространственном построении его интерьера: иконостас ротонды замыкает перспективу со стороны главного входа в храм от колокольни по главной продольной оси здания и увязывает ротонду с общей композицией храма.
Ротонда Бове стала новой значительной доминантой в застройке Большой Ордынки, одной из интересных и своеобразных улиц Замоскворечья.
Заключение
Бове занимает особое место в плеяде ведущих зодчих Москвы 1810— 1920-х годов.
Градостроительное мышление в творчестве Бове проявилось особенно сильно, став одной из основополагающих сторон его творческого метода.
Особую роль при этом играло присущее методу Бове сочетание градостроительных законов классицизма, построенных на регулярных началах этого стиля, с преемственным развитием исторически сложившихся в Москве традиций древнерусского города.
Благодаря этому качеству новые классицистические сооружения Бове не только органично вошли в ткань древнего города, но и способствовали выявлению красоты и значимости его ансамблей, сложению целостного и своеобразного облика Москвы.
В этом отношении Бове поднял на новую высоту традиции московской архитектурной школы классицизма второй половины XVIII в.
«Послепожарная Москва» — этот термин вошел в историю как определенное понятие — целостная градостроительная структура, памятник градостроительного искусства. Это — сохранивший свое господство древний Кремль, который стал планировочно и пространственно более тесно связан с городом, системой парадных площадей центра; это — новые классицистические ансамбли общественных и культовых зданий, органично вошедшие в ткань старой Москвы, и зазвучавшие полнее ее исторические памятники; это — раскрывшийся своей живописностью своеобразный ландшафт Москвы; наконец — стилистическое единство рядовой застройки, почти полностью обновленной после пожара.
В создание этого неповторимого образа Москвы вложил свой талант архитектора, художника, градостроителя Осип Иванович Бове.
Основной и самый значимый источник это:
[1] Покровская З.К. Осип Бове.-М.:Стройиздат, 1999
И остальные источники:
[2] Архитектура СССР №5.-М.:Стройиздат, 1984
[3] Вавилова С.И. Люди русской науки: Очерки о выдающихся деятелях естествознания и техники.—М.: Л.: Гос. изд-во техн.-теоретической лит-ры, 1948
[4] Самин Д.К. 100 великих архитекторов.-М.: Вече. 2001
[5] Пилявский В.И., Славина Т.А., Тиц А.А., Ушаков Ю.С. Заушкевич Г.В., Савельев Ю.Р. История русской архитектуры.-М.:Стройиздат, 1994
Ну и конечно же:
[6] Wikipedia
Вверх
